Возвращение к жизни

Наталья Каплун

Восток СОС

История незаконного заключения Андрея Цвяха (имя изменено в целях безопасности респондента) хорошо освещена в прессе. Во время нашего интервью Андрей рефлексировал, рассказывал о приложенных усилиях для исцеления от полученных травм.

В 2014 году, после возвращения в Киев, Андрей страдал от болезненных воспоминаний: ежесекундно он заново переживал трудные моменты заключения на подвале. Случайные встречи с военными могли спровоцировать панические атаки:

«Трудно мне даже объяснить это состояние. Уже тогда людей военных было много ... еще же был Майдан. Я видел военного, и я просто не мог на него смотреть. Вот просто я не хотел никого видеть в военной форме».

Именно с военными у Андрея связанны чувство опасности и беззащитности, а также воспоминания о незаконном задержании и пережитых пытках.

Незаконное задержание и пытки на подвале

Андрея незаконно задержали в одном из городов Донецкой области «охранники» горсовета, в то время - захваченного пророссийскими формированиями. Они провели парня к этому зданию, проверили документы, вещи и ноутбук. Решающую роль в судьбе Андрея сыграли стереотипные представления «охранников» о противнике. «Там вообще было много обвинений в мою сторону. Что я шпион ... Другой зашел и сказал, что я наркоман, и поэтому я - правосек», - описывает тот момент Цвях.

Пытать Андрея начали на следующий день после задержания. С горсовета его перевели на военную базу, на подвале которой содержались пленники. Тогда у Андрея были завязаны глаза и руки, но позже он увидел людей, которые его пытали. Все они носили военную форму и закрывали масками лица, держались отдельно от охранников и военных, находившихся в этом здании.

«Я помню переломный момент во время допроса. Когда я уже лежал на полу, и уже в очередной раз мне по туловищу заехали с ноги ... Я подумал о том, что я не должен на них злиться. Потому что я могу стать таким, как они. На тот момент — это была такая установка. Я не хотел, чтобы злость меня разъела изнутри. Собственно, это мне на тот момент и помогло».

Люди по ту сторону решетки

Андрей постоянно напоминал себе, что по ту сторону - среди «охранников» и даже тех, кто его пытал, есть люди, со своими страхами и мотивами. Это облегчало Цвяху общения с ними. В конце концов «охранники» переставали видеть в нем «правосека», «наркомана», «майдаунов», и в определенной степени пытались сделать его пребывание под стражей приемлемым.

Сразу после задержания бойцы НВФ (незаконных вооруженных формирований) связали Андрею руки и замотали голову скотчем. Впоследствии заметили, что он не агрессивен, не пытается убежать. С него сняли скотч, начали с ним разговаривать.

Однажды охранники увидели у Андрея ленточку, которую ему подарили донецкие евромайдановцы:

«Это их очень сильно возмутило. Но перед этим меня ударил какой-то из мужчин ... Это была неизвестна вообще причина, просто он что-то там придумал себе».

Впоследствии «охранники» проявляли больше человечности к заключенным. Однажды, под вечер, всех заключенных, примерно десять человек, завели в крохотную комнату, в которую они едва поместились. Там их продержали до утра. Утром новый дежурный увидел это и добился перевода узников в более просторное помещение. Им также дали двое деревянных дверей, чтобы они не спали на полу:

«Мы положили двери, сверху набросали тоже какой-то старой одежды ... такой мы себе матрас организовали. Ну, то есть, это охранники дали нам. Старую одежду тоже. Вонючая, но была ... Хоть какие-то лохмотья, но это было хотя бы что-то».

При этом Андрей замечает, что «охранники» хорошо относились только к тем, кто находился на подвале долгое время. К новым относились так же, как и к нему самому в начале - могли ударить за любое небольшое нарушение установленных на подвале правил.

Возвращение домой

Андрей вернулся домой не только с мучительными воспоминаниями о подвале, но и с заболеваниями и травмами, полученными в результате пыток. Он тогда решил, что не хочет оставаться искалеченным навсегда:

«Я понял, что мне нужно, даже без советов психологов - я начал бегать на стадионе. Затем фонд Возрождение деньги выделил на то, чтобы меня отправить в Трускавец на лечение. Там просто место, где горы ... И там я первый раз поднялся на Говерлу. Это меня дополнительно разгрузило».

Андрей постоянно работал со своим травматическим опытом, пытался понять людей, которые его арестовали и содержали. Во время заключения ему было больно, потому что «неизвестные люди могут тебя задержать, и сделать все что хочешь, и за это никому ничего не будет». Сейчас Цвях уверен, что любое насилие вооруженного человека над гражданскими не должно оставаться безнаказанным. Особенно в обществе, где продолжается вооруженный конфликт:

«Это три такие большие пласты, если обобщить: работа политиков, работа людей на межличностном уровне и ответственность военных за свои действия. И наказание военных за нарушения, которые происходят с их стороны. Это тоже важно. Когда человек видит, что военные - безнаказанные ... это [насилие] начинают принимать в обществе по обе стороны конфликта».

Тщательная работа над пережитым стала частью жизни Андрея. Именно она помогла ему возродить веру в победу человечности и возможность взаимопонимания между людьми по обе стороны конфликта. И стала основой для полного выздоровления:

«В следующем году я уже реже вспоминал эти события, не каждый день - несколько раз в неделю. Но в любом случае [даты задержания и освобождения] я упоминал всегда. Я утром вставал: «О, вот это была эта история, да». В этом году - первый раз, что я себя поймал на мысли, что не вспоминал».

Фото обложки: УНИАН, http://bit.ly/35x1M1J.